"Dzeltenie Pastnieki"
"Dzeltenie Pastnieki"
Болдерая, мрачная окраина города, индустриальный и военный закоулок на побережье Рижского залива, где хозяйничали военно-морские части Советской Армии, дал имя первому альбому «Желтых почтальонов» - самой оригинальной и по-настоящему революционной работе в латвийской рок-музыке - в то время, когда большинство прогрессивных групп еще играли мэйнстрим и хард-рок.
Первый полноценный латвийский магнитоальбом никогда не задумывался «Желтыми почтальонами» как продукт, предназначенный для дальнейшего распространения. У него не было обложки, поскольку музыканты не планировали въехать на нем в царство местного андеграунда или попасть в список «нормальных советских ансамблей». Раскрутка и легендаризация дебютного альбома «Почтальонов» происходили совершенно независимо от его создателей, неумолимо разрушая их затворнический имидж и репутацию группы, в отношении которой никогда до конца не было ясно, о чем же они на самом деле поют.
Для ответа на вопрос, что представляли собой «Почтальоны» в 81-м году, достаточно послушать их реггей «Чемодан», аскетично сыгранный на игрушечных электроклавишах - с обманчиво романтическими интонациями и шепчущим вокалом (соответственно - на латышском языке). Приблизительный перевод этой песенки выглядит следующим образом: «Чемодан этот очень стар/К тому же он еще и секретный/Потому что у него двойное дно, сделанное со вкусом/И под двойным - еще одно/Там лежат тюбики с зубной пастой/Но внутри у них не та паста/Как она называется, не знает никто/Потому что она очень секретная/Чемо-Чемодан».
Весной 81-го года «Почтальоны» записали получасовой демоальбом «Студень Мадонны», в котором слышались первые попытки исполнения new wave. Несмотря на то, что никто в группе толком не умел играть, комбинация иронии и интеллекта, воплощенная в эстетике новой волны, казалась молодым музыкантам настоящим спасением.
Первоначально «Почтальоны» даже пытались проповедовать свою новую эстетику на дискотеках, но курортная и местная публика стала быстро догадываться, что над ней, судя по всему, издеваются. Музыканты вспоминают, что однажды после исполнения нескольких вещей Гэри Ньюмана и Боба Марли им едва удалось избежать мести разгневанной свингующей молодежи.
С дискотеками было покончено, и осенью решили записываться по-настоящему. К тому же именно в этот переходный период выкристаллизовался классический состав «Почтальонов». Костяк группы Dzeltenie Pastnieki составляли лидер и идеолог Ингус Баушкениекс (в основном - бас и вокал) и его школьные друзья Виестур Слава (гитара, вокал) и Мартыньш Руткис - интеллектуально и творчески очень прогрессивный, но музыкально не самый сильный гитарист. Чуть позднее к ним присоединились клавишник Зигмунд Стрейкис и барабанщик Илгвар Ришкис.
Особняком в группе стояла фигура Хардия Лединьша - профессионального архитектора и одной из самых заметных личностей в латышском авангардном искусстве того времени. Одним из увлечений Лединьша было сочинение песенок. Побрякивая по клавишам пианино и напевая сочиненные им тексты, он создавал наброски многих песен, которые «Почтальоны» затем самостоятельно превращали в конечный продукт. (В шести магнитоальбомах группы были использованы отдельные идеи Лединьша, что, правда, никогда особенно не афишировалось, и таким образом создавалась почва для взаимных упреков.) К слову, именно Лединьш стал инициатором ежегодной акции-перфоманса, в процессе которой группа артистов, художников и прочих авантюристов устраивала шествие по шпалам железной дороги, предназначенной для перегона товарных поездов из Риги в сторону пригорода Болдераи и проходившей в двухстах метрах от родительского дома Ингуса Баушкениекса (его отец - довольно известный латвийский художник), в котором создавались более поздние опусы группы.
Запись происходила в два, очень редко в три наложения на обычный бытовой магнитофон «Ростов» и магазинную ленту «Свема». Последними на альбоме записывались клавиши. Дело в том, что клавишник Зигмунд Стрейкис половину сессионного времени отсутствовал, поскольку поступил в институт и исполнял народно-хозяйственный долг, помогая колхозникам в уборке урожая. В качестве клавиш использовались остатки чешского электрооргана «Матадор», на основе которого бывший участник группы и студент-радиотехник Андрис Калныньш соорудил «такой ящик, который позволял исполнять кое-какие эффекты». Вспоминая о чрезмерном увлечении группы некоторыми звуковыми трюками (в чем впоследствии нередко упрекали «Почтальонов»), Баушкениекс говорит: «Когда инструменты настолько плохи, что их естественный звук абсолютно неприемлем, их лучше преобразовать. Все равно как, лишь бы они не звучали по-своему».
Следует отметить, что сессия «Болдерайской железной дороги» оказалась единственным случаем в истории «Почтальонов», когда в студии были записаны уже более-менее готовые песни. Как правило, музыка группы создавалась при работе с сиюминутно рождавшимся звуком, что, однако, только способствовало возникновению свежего спонтанного и увлекательного духа альбома. «Железная дорога» синтезировала в себе меланхоличную лирику «Почтальонов» и их меломанские увлечения того периода - почти в каждой песне просматривались актуальные токи и влияния. К примеру, композиция Хардия Лединьша «Локомотив на морском берегу» в аранжировке «Почтальонов» обрела ритм и гитары а-ля Police после того, как однажды ночью в перерыве между записями включив радио, музыканты услышали только что вышедший альбом «Ghost In The Machine », надолго ставший для группы
своего рода эталоном.
В композиции «Зеленый длинный поезд» «Почтальоны» проявили себя мастерами психоделических сюрпризов. Эта монотонная зарисовка, исполняемая под «плавающие» гитары в ритме тормозящего поезда, была создана, по признанию Баушкениекса, «под сильнейшим влиянием Talking Heads, граничившим с плагиатом». Все преднамеренно затянуто - по-видимому, «товарняки» и пассажирские поезда двигались мимо едва-едва, не боясь оторваться от графика.
«Плохая песня про остров зайцев» - чистый рок, нечастый гость в творчестве «Почтальонов».
С точки зрения самих музыкантов - «блюз новой волны, у которого, конечно же, нет ничего общего сблюзом». «Выйди из воды» - очередное творение Хардия Лединьша. Один из классических хитов «Почтальонов»: «У тебя очень красивые ноги/Твоих ног не видно/ Выйди из воды/Чтобы увидеть твои ноги/Левую ногу, правую ногу».
«В три часа ночи» - опять реггей. Может возникнуть впечатление, что это не более чем «телега» в стиле грузинских застольных песен про пьяную луну. В реальности для создания ночного настроения здесь использован голос Руткиса, который монотонно читает зарубежные новости из газеты.
Венчает альбом композиция «Желтый ненастоящий почтальон». Впоследствии это стало традицией - включать во все альбомы группы песни, посвященные странным или вовсе сумасшедшим почтальонам. Этот совершенно отвязный вальс с впечатляющим атональным вступлением и синтезированным минором в финале стал первым хитом группы и довольно часто звучал на местных дискотеках: «Ах, молодой месяц!/Знаешь ли ты, что твой нежный луч украдет сегодня ночью/Почтальон ненастоящий желтый?/Чтобы смотреть восковым взором/На каждый поздний поезд». Настроение импрессионистской сессии в пахнущем озоном воздухе. Танец на фоне восходящего солнца после легкого весеннего дождя. Конец ночных галлюцинаций. Сюрреалистическая радуга с произвольным спектром цветов. Идеальный финал футуристического альбома."Желтые почтальоны": "Всегда тихо"/"Алиса"
Прибалтика была Меккой стиляг и первых российских рокеров. Однако шли годы, и постепенно пиетет трансформировался в пренебрежение. Наша сермяжная творческая молодежь игнорирует прибалтийскую продукцию, считая ее всю выхолощенным эпигонством а ля Запад. Что до самих прибалтов, то они изначально не интересовались русским роком и индифферентны до сих пор. В одном отношении это неплохо: современная рок-музыка Эстонии и Латвии (в Литве все силы ушли на культивирование джаза, надо полагать) совершенно не похожа на то, к чему привыкли в Москве и Ленинграде.
"Желтые почтальоны" (Рига) за пять лет студийной работы с дешевыми электроинструментами и эффектами сконструировали уникальный саунд и достаточно своеобразный стиль. Скажем так: "постпсиходелический электро-поп". Нечто в духе "Depeche Mode", но замедленное, более изысканное и мелодически, и гипнотизирующее бесконечными повторами. Тексты - дадаистический северо-западный юмор с уклоном в любовь, быт и забвение.* Вокал очень сдержанный, но не бесстрастный. Пожалуй, отчужденно-грустный. Иногда умножается в безнадежный хорал… Таков альбом "Всегда тихо": интеллигентный мазохизм пополам с галантным танцем. Похмелье хитрого абстинента. "Алиса" разительно отличается от заторможенного музыкального лунатизма первых трех катушек "Желтых почтальонов". Это песни к спектаклю по книжке Кэрролла. Соответственно, Ингус Баушкениeке и его коллеги на время отказались от танцевального минимализма и записали насыщенную, драматическую фонограмму. Я не видел постановки (строго говоря, и никто не видел, поскольку весь проект сорвался), но, судя по звуковой дорожке, приключения Алисы решались в стиле "черного кинематографа". Оцепенение ночного кошмара - примерно такова аура этой записи - достигается не за счет устрашающих звуковых эффектов, пауз и контрастов. Напротив, никогда еще "Почтальоны" не были столь искрометно-мелодичны. Но эти идиллические псевдодетские песенки навевают тихий ужас. Так что, ролл овер, Раймонд Паулс, и расскажите Майклу Джексону новости. Наконец, нельзя не упомянуть часовую кассету фракции "Почтальонов", именующуюся "Мастерская по реставрации несбывшихся ощущений". Своего рода "наш ответ" Лори Андерсон и достойный претендент на звание самой меланхолической записи всех времен. Настоятельно рекомендуется всем знатокам латышского языка и китайской литературы (одновременно). Утомительные, непонятные, блеклые… и неповторимые. Не открывайте "Желтым почтальонам" и пеняйте на себя.